Виссарион остапенко. Помним, любим, скорбим… Скончался духовный отец наш, игумен Виссарион

С Днем семьи, любви и верности! День семьи, любви и верности - российский праздник, который отмечается на государственном уровне 8 июля и приурочен ко дню памяти святых князя Петра и его жены Февронии, покровительствующих семье и браку в православной традиции. Символом Дня семьи, любви и верности стала ромашка. В день празднования плетут венки из ромашек, дарят букеты ромашек, открытки с изображением ромашек или других символов семьи. Популярной традицией стало заключение браков 8 июля: по этому случаю многие ЗАГСы продлевают часы работы и отказываются регистрировать разводы. Наибольшей популярностью пользуются залы регистрации гражданских состояний Мурома, где стараются зарегистрировать брак жители других городов и стран. День семьи, любви и верности отмечается в России и других странах - Болгарии, Белоруссии, Азербайджане, Украине, Германии, Великобритании, Франции, Приднестровье. Главные торжества традиционно проходят в Муроме 8 июля или в предшествующий празднику выходной, если дата приходится на будни. В городе проходят концерты, проводятся торговые и ремесленные ярмарки, открываются анимационные площадки для детей, а праздничный вечер отмечается гала-концертом и праздничным фейерверком. Всероссийский праздник, получивший название «День семьи, любви и верности», впервые прошёл 8 июля 2008 года. Его организатором стал Фонд социально-культурных инициатив, возглавляемый Светланой Медведевой, которая каждый год приезжает на праздник в Муром. День Петра и Февронии День памяти святых благоверных Петра и Февронии Муромских отмечается православной Церковью дважды в году – в воскресенье, предшествующее 19 сентября, в честь перенесения мощей и 8 июля в день их праведной кончины. Являя нам пример идеальной супружеской жизни, христианской любви и преданности, святые Петр и Феврония считаются покровителями православной семьи и брака. День их памяти совпадает с общенациональным праздником – Днем семьи, любви и верности. Господь свёл эту чету удивительным образом. Брат муромского князя Петр, заболев тяжким недугом, отправился на поиски лекаря в Рязанские земли. Там он встретил Февронию. Девушка согласилась исцелить князя при условии, что он станет её мужем. После своего выздоровления Петр сдержал обещание и взял Февронию в жены. За свою земную жизнь святая чета показала невероятную преданность друг другу. Все радости и невзгоды они привыкли делить пополам. Даже когда муромские бояре взбунтовались против княжны из крестьянского сословия и потребовали у князя отказа от престола, Петр не оставил Февронию и вместе с ней покинул город. Вскоре после их ухода начались распри и смута, сам народ попросил князя вернуться и занять место законного правителя. Перед смертью по благочестивому обычаю супруги приняли монашеский постриг с именами Давид и Ефросиния. Святые Петр и Феврония скончались в один день. Они завещали положить их в один гроб, который давно для себя приготовили. И по сей день мощи муромских чудотворцев покоятся в общей раке. С праздником, друзья! Огромного-огромного всем счастья и большой настоящей искренней и истинной ЛЮБВИ!!!

Мы можем говорить о том, что примерно с 1950-1960-х гг. в Тамбовской епархии в составе духовенства преобладает тип людей, которые по ментальности можно назвать «советскими», т. е не заставших дореволюционную православную традицию и вполне ощущавших себя гражданами СССР. Фраза протоиерея Леоферова из его письма к вологодскому владыке о том, что церковные люди признательны: «своему Правительству за данную ей (Церкви) свободу» вполне правдива и не продиктована веянием времени, так действительно думало духовенство. В 1944 г. заштатный священник Яков Моисеевич Соболев пишет письмо уполномоченному с целью: «Выразить свою принципиальную точку зрения на ту роль и положение, которое должен занимать священник в нашей советской обстановке». В чем же она, по мнению отца Якова? Ни много ни мало в том что: «Деятельность священников не может быть аполитичной она должна быть направлена на путь социального строительства Советской власти. Коммунизм и гуманизм не противоречат религиозным принципам, священники-консерваторы должны быть законсервированы и погребены по первому разряду. Должны быть выдвинуты священники-прогрессисты умеющие сочетать принципы веры и принципы науки. Новый священник должен быть социально полноценен, глубоко советским, культурным во всех отношениях». И Леоферов и Соболев выражали чисто обновленческий взгляд на советскую власть и на место пастыря в советском обществе, но со временем взгляд этот в Церкви возобладал.

Но все же Леоферов и Соболев это выходцы еще из старого поколения. В 1970-х гг. «эстафету» преемства подобных взглядов перехватило более молодое поколение, конечно же, не в таких «революционных» формах, но, по правде говоря, и время в которое они жили, называли «застойным» и мыслить революционно тогда не принято было. В 1977 г. уполномоченный Н. Астафьев разослал всем священнослужителям епархии своеобразную анкету. Требовалось ответить на два вопроса, один из них звучал следующим образом: Есть ли социальные идеи у современного русского православия? Ответ на этот вопрос были наподобие вот таких: «Современное русское православие стоит на страже интересов трудящихся масс, так как оно в своих действиях проповедует трудолюбие, без труда нет спасения человеку, без труда не может быть жизни на земле». Или: «У современного православия есть социальные идеи: это идея мира. На чем основывается РПЦ, да и не только церковь, но и все наше советское государство, которое управляется великим кормчим, борцом за мир Л.И. Брежневым. Пастырь должен защищать интересы своей Родины». Помимо прочего священники писали в своих пространных письмах-ответах и о том, что: «РПЦ способствует социалистическому прогрессу. Впервые в истории осуществлена подлинная свобода совести, законодательством запрещено оскорблять религиозные чувства верующих, ущемлять их права», и что «Великий Октябрь в моей жизни и в жизни всех моих родных сыграл огромную роль - роль освободителя от эксплуатации человека человеком», и что «с атеистами верующий человек не должен вступать в контакты, потому что неверующему человеку ничего не доказать, если он ни во что не верит».

Каких-то попыток сопротивляться тем процессам, которыми было охвачено все общество, бороться за паству, что-то реально противопоставить атеистической пропаганде среди тамбовского духовенства не было. Когда в 1977 г. арестовали священника Дмитрия Дудко, общее мнение тамбовского духовенства по этому поводу было следующим: «Да священник Дмитрий Дудко действительно является морально разложившемся, антисоветским человеком. Дм. Дудко предал свой святой закон Конституцию СССР».

И лишь немногие старые священники ответили уполномоченному, что отца Дмитрия Дудко не знают лично, о деле его ничего не слышали и поэтому сказать ничего не могут. Однако оставались еще в епархии священники, которые решались, если не противостоять произволу властей, то, по крайней мере, отстаивать свою точку зрения. Одним из таких пастырей был протоиерей Валентин Ястребцев, бессменный с 1947 г. настоятель Благовещенской церкви с. Ново Томниково Моршанского района. Еще в 1960 г. тамбовский уполномоченный так его характеризовал: «Священник Ястребцев, старой закалки, ничего нового не понимает и не хочет понимать». А в 1970 г. отец Валентин поучал уполномоченного Дмитракова: «Идейная борьба презирает всякого рода террористические акты, а требует кропотливого, крайне терпимого труда. Для этого нужно почаще расставаться с роскошными кабинетами, углубляться в гущу массы, дышать полной грудью, зловониями их трудового пота, полюбить свою аудиторию, расположить их к себе, вот тогда и не потребуется презренный метод запугивания». В конце 1970-х гг. отец Валентин продолжал крестить детей без предварительной записи паспортных данных их родителей. На неоднократные предупреждения уполномоченного отвечал ему, что его: «Античеловеческие размышления, навеяны сатаной» и продолжал совершать крещения, так как считал нужным. Долгие годы он заботился о красивейшем храме епархии, часто вкладывая в его реставрацию собственные деньги. Сам отец Валентин пользовался огромной популярностью в среде народа как духоносный пастырь и старец. К нему ехали со всех областей Союза. Как священник он был выходцем из старинного священнического рода и прекрасно осознавал, как изменилось положение пастыря в современных условиях. Кроме того, он видел, каково было внутреннее и внешнее положение Церкви до революции (он родился в 1899 г.), после и теперь. На закате своей жизни в конце 1970-х гг. он с болью констатировал: «Горе в том, что гнилая антицерковная позиция живет и после 60-я революции. Городское духовенство всегда презирает сельское и владыки «князья церкви» вечно чрезмерно приумножают заслуги городского духовенства и наплевательски относятся к сельскому. Я бросил бы сейчас службу, но любовь и безграничная привязанность ко мне удерживают меня от этого».

Владыка Иоасаф, понимая значение старых священников, очень многое делал для того, чтобы их опыт и знания передавались молодому поколению. Не случайно, что в Покровском соборе г. Тамбова им были собраны заслуженные и маститые старцы-протоиереи: Аристарх Кедров, Роман Новиков, Николай Смирнов, Иоанн Леоферов, одно время служил будущий ректор Ленинградской духовной академии протоиерей Михаил Сперанский. В конце 1940-х первой половине 1950 - х гг. действовали своеобразные курсы для тех, кто желал получить сан. Священники с духовным образованием обязательно экзаменовали кандидата, делали заключение, с которым соотносил свои решения архиерей при рукоположении того или иного кандидата. Однако постепенно старое духовенство умирало, учить и опыт передавать, уже было некому. И со второй половины 1960-х гг. мы уже имеем не только нехватку священников, но кризис духовничества. Не случайно, что институт окружных духовников исчез примерно в это же время, и теперь не было духовника в каждом округе, а был единственный епархиальный духовник для всего духовенства епархии, что едва ли благотворно повлияло на духовную жизнь самих пастырей. А ведь для священника духовник это не только руководитель в духовной жизни, но и первый опытный советник по вопросам пастырско-духовнической практики. И когда я говорю о кризисе духовничества, я имею в виду, прежде всего как раз отсутствие в епархии священнослужителей, которые всерьез занимались бы духовным руководством своей паствы, а не только совершением богослужений и требоисправлением. В 1970-х гг. священник, который что называется «возится с людьми» воспринимался в своей собственной пастырской среде достаточно неоднозначно, как чудак и неадекватный человек и даже правящий архиерей не всегда понимал такого рода людей, налагая на них прещения. Для нашей епархии наиболее типичный в этом смысле пример такого рода это дело игумена Виссариона (Гордиенко).

Семен Гордиенко (в монашестве Виссарион) происходил из украинских крестьян, родился в 1916 г. Закончил только три класса сельской школы, был осужден за веру, а после войны в 1952 г. поступил в Глинскую пустынь, где был пострижен в монашество и возведен в сан иеродиакона, а затем иеромонаха. Духовным отцом в пустыни у него был архимандрит Андроник (Романцов). После закрытия пустыни властями в 1961 г. иеромонах был принят в Тамбовской епархии и назначен настоятелем в Иоанно-Предтеченский храм с. Ивановка Сампурского района. Истовое служение, любовь к людям и желание им помочь привлекало к нему большое количество верующих, которые искали в нем слова утешения и поддержки. В основном среди этих верующих были женщины, которые приезжали почти со всех концов страны. Среди них было много тех, кто страдал психическими заболеваниями, но в отце Виссарионе они находили духовную помощь себе. Постепенно за тринадцать лет в Ивановке образовалась большая община, состоящая из духовных чад тогда уже игумена Виссариона. Такое положение стало вызывать беспокойство правящих тамбовских архиереев. В 1972 г. архиепископ Тамбовский Ионафан (Копалович) писал Патриарху по поводу общины Виссариона: «Поводом для подозрений и ненужных разговоров в данном случае мог послужить вкоренившийся в Тамбовской епархии - да и не только в Тамбовской епархии - обычай собираться вокруг монашествующих священнослужителей целому сонму духовных чад женского пола, которые часто приезжают к своим духовным отцам (старцам), иногда из весьма отдаленных районов и даже областей, для исповеди и духовных бесед. Эти частые посещения обращают на себя внимание, подвергаются кривотолкам, а иногда в среде таких духовных чад попадаются и случаи неправильного понимания таких духовных отношений. Все это и еще другие извращения могут только принести вред, как самим духовным чадам, так и их духовникам, а возможно даже и всей Церкви». Но владыке Ионафану как-то удавалось держать под контролем эту общину. Однако уже тогда начались конфликты между местными верующими и исполнительным органом церкви и чадами отца Виссариона. Сменивший владыку Ионафана епископ Дамаскин (Бодрый) по началу явно выделял среди остального тамбовского духовенства игумена. Представил в 1973 г. в Патриархию на него самую положительную характеристику. Весной 1974 г. эта положительная характеристика была повторена по случаю представления игумена Виссариона к очередной Патриаршей награде - Палице, каковой он и был удостоен 21 февраля. Не раз владыка посещал приход лично. Такое внимание к отцу Виссариону раздражало очень многих, были видимо у него противники и в епархиальном управлении, так епархиальный секретарь протоиерей Василий Грицюк в 1974 г. в одном из своих рапортов на имя архиерея с сарказмом писал об игумене: «Вся вторая половина его пастырской деятельности в с. Ивановка прошла для него под сенью сомнительной славы «угодника Божия», «прозорливца» и даже «чудотворца». Славу эту создали ему его поклонницы, женщины, или по монашеской терминологии - «духовные дочери». Из контекста этого высказывания видно, что к этому времени в большей части духовенства сам факт наличия у пастыря духовных чад воспринимался с подозрением, т. е. сами священники видели себя не как «пастырей добрых», а лишь как наемников для исполнения треб.

Поток жалоб на отца Виссариона все возрастал, последней каплей в отношениях с епископом Дамаскиным стала болезнь игумена Виссариона из-за которой он отказался служить в церкви, что было воспринято владыкой как открытый вызов лично себе. Он сам стал приезжать в Ивановку и демонстративно служить, как рядовой священник, а затем и запретил в священнослужении отца Виссариона, за которого тут же стали вступаться его чада, отправляя письма и на имя Патриарха и в Совет по делам религий. В один из приездов епископа Дамаскина, верующий вступили с ним в прения по поводу запрещения игумена Виссариона, за что владыкой в устной форме были отлучены от причастия. Ситуация накалялась и думается это положение стало одной из причин перевода владыки Дамаскина на другую кафедру, а затем назначение управляющим Тамбовской епархией архиепископа Михаила (Чуб). Прибыв в Тамбов, он тут же начал разбираться в ситуации: им было снято прещение с игумена и его чад, наложенные епископом Дамаскиным, да и собственно действия самого владыки Дамаскина признаны неправильными о чем он писал в своем рапорте на имя Святейшего: «Очевидно, он руководствовался благими целями, но методы, которыми он пользовался, далеки от совершенства, поскольку ни одно из предъявленных игумену обвинений ничем документально не доказано». Но и позицию, и положение самого игумена владыка Михаил не одобрял, считая что: «Вина - или, правильнее сказать, ошибка его (Виссариона) заключается в том, что он по своей недальновидности и при отсутствии постоянного духовного руководства, отнесся с излишним доверием к своим увлекающимся «духовным дочерям». Таким образом, архиепископ Михаил вынес абсолютно правильный диагноз той обстановки, которая сложилась в приходе с. Ивановка.

В приход был назначен новый настоятель, белый священник отец Валентин. Вообщем-то обычный «советский священник», без каких-либо духовных запросов и совершенно лишенный способностей или даже желания заниматься пастырским окормление прихожан. Отец Виссарион стал вторым священником и на первых порах его отношения с настоятелем складывались вполне хорошо. Но постепенно его духовное устроение входило во все большее противоречие с настроением отца Валентина. Т. е. пастырь монашеского склада, с серьезными духовными запросами никак не мог ужиться в одном приходе с вполне светским священником. Они оба были глубоко чужды друг другу.

В конечно итоге отец Виссарион ушел за штат, ему было предложено поехать на Кавказ к митрополиту Зиновию (Мажуге), который осуществлял духовное руководство всеми бывшими Глинскими монахами, но игумен, сославшись на свое плохое здоровье, отказался от этой поездки, чем проявил непослушание по отношению к правящему архиерею. Но тем не менее ситуация в Ивановском приходе постепенно нормализовалась.

История игумена Виссариона (Гордиенко) показательна для эпохи 1970-1980 - х гг. Конечно же, молодой монах не имеющий не пастырского опыта, ни элементарного духовного образования, попав на приход, тут же стал объектом пристального внимания тех верующих, которые все же искали возможности получить нормальное духовное руководство и, конечно же, учитывая, что чадами его в основном были женщины, он сам подвергался достаточно серьезной опасности. Ведь примерно в это же время был в нашей епархии другой монах, который вступил в брак с одной из своих духовных чад. Но в тоже время вся эта ситуация говорила о том, что приходское духовенство не удовлетворяло духовных нужд своей паствы, не соответствовало своему пастырскому званию, коль один человек привлек внимание верующих, даже из-за пределов епархии.

Судьба и других пастырей-духовников также была печальна: архимандрит Рафаил (Брыксин) занимавшийся духовным руководством и имевший немало чад в разных частях епархии и за ее пределами в течении 1960-1970-х гг. немало претерпел и от своих собратьев и от церковного руководства. Вся его жизнь в это время бесконечное скитание из прихода в приход, он и умер-то в 1976 г. в глухом селе Александровка Сосновского района. Уже упоминавшийся отец Валентин (Ястребцев), который с 1970-х гг. единственный из тамбовского духовенства занимался отчиткой бесноватых, в 1984 г., уже будучи за штатом, подвергся издевательствам молодого священника, назначенного настоятелем Новотомниковской церкви и был доведен им до нервного срыва. Все эти примеры свидетельствуют о нездоровой духовной атмосфере в епархии вообще и низком духовно-нравственном уровне молодого тамбовского духовенства. Впрочем, ситуация эта была вполне прогнозируема еще в 1950-е гг., когда начало уходить старое духовенство и преемственность в передаче традиции пастырского окормления от старого к молодому поколению была нарушена.

О.Ю. Левин. Лекции по истории Тамбовской епархии

Зимой 1999 года, я совершал паломничество по святым местам Москвы и Московской области. Погода в то время в столице была вполне себе зимней – было довольно снежно и морозно. Посетив святыни Москвы, 2 февраля я на электричке отправился в г. Сергиев-Посад – в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. Ступив на перрон железнодорожного вокзала этого славного города, я не поверил своим глазам – электронное табло показывало -43 градуса по Цельсию! Дышать через нос было довольно трудно, глаза смерзались при моргании, но несмотря на такую стужу, я радостью на душе отправился на поклон к игумену Земли Русской – преподобному Сергию Радонежскому. Паломническая служба Лавры, поселила меня в старой монастырской гостинице, которая располагалась в пяти минутах ходьбы от монастыря. Здание это, в то время было довольно неустроенное – не было принятого сейчас ремонта и удобств в каждом номере. Несмотря на это, в здании было 19-20 градусов тепла – толщина стен более метра! Проживающие в новых лаврских гостиницах паломники, испытывали большие неудобства из-за холода – там было всего 10-12 градусов тепла.

Поклонившись мощам преподобного Сергия Радонежского, я захотел посетить надвратный, лаврский храм во имя святого Иоанна Предтечи, где почти круглосуточно, братия монастыря в священном сане исповедовала паломников. В храме я увидел пять или шесть монахов, которые совершали исповедь. Некоторое время я стоял в раздумье: «К кому же мне идти на исповедь? К священномонаху постарше или помоложе? Конечно, более старший священник обладает опытом, но поймет ли он меня — священнослужителя, который моложе на два три поколения»? Все же я не жалею о том, что сделал правильный выбор и промыслом Божиим пошел к самому старому из всех священнослужителей. Когда я подошел к исповедальному аналою, то увидел старца убеленного сединами, глаза которого смотрели на меня с такой любовью и снисхождением, как будто для него я был самым родным человеком. Это был игумен Виссарион Остапенко. Выслушав мою тяжелую исповедь, батюшка ничего не сказал, а лишь прочитал разрешительную молитву. Я конечно ждал какого-то духовного совета, но не получил его. В тот момент я не понял, почему отец Виссарион промолчал, но спустя почти два десятилетия перед моим лицом стоит его взгляд, наполненный любовью к грешнику, совершившему покаяние. Именно это, для меня было и нужно в тот момент – почувствовать через святого человека, что такое любовь Божия. Закончив меня исповедовать, отец Виссарион достал из сумки висевшей на аналое, книгу со своими стихами, подписал мне её и подарил на молитвенную память.

Честно признаться, моя любовь к поэзии ограничивалась в то время, школьной программой по литературе – я очень любил прозу, но понимания красоты рифмованного слога у меня не было. Придя вечером в гостиницу, я стал читать стихи отца Виссариона и совершенно по новому открыл для себя поэтическое творчество. В стихах отца Виссариона я увидел, как стихи служат спасению человеческой души. Все те сложные духовные истины, которые изложены у святых отцов Православной Церкви, в стихах отца Виссариона открываются с поразительной простотой. Стихотворный слог в его духовной поэзии, легко запоминается и ложится глубоко в сердце своим смыслом.

Настоятель храма святых Жен Мироносиц г. Ростова-на-Дону иерей Димитрий Фоменко

Инок Виссарион Остапенко

СОХРАНЯЙТЕ СВЯТУЮ ВЕРУ…

Сохраняйте святую веру в совершенной чистоте.
Соблюдай во всем ты меру,
Стремись к Горней Красоте.
Ни налево, ни направо не сворачивай с пути,
Рассуждай о вере здраво, чтобы в ересь не уйти.
Не смущайся, что сектанты льют на Церковь клевету:
Ведь они же протестанты, изменившие Христу.
Отвергают все иконы, Богородицу не чтут.
Душевредны их законы — к пропасти людей ведут.
Праздников святых церковных и мощей не признают,
Людям книжки лжедуховны для прельщенья раздают.
Ложка дегтя в бочке меда причиняет вред большой —
Так сектантская природа завладеть спешит душой.
Православных унижают клеветой со всех сторон,
Смысл Писанья искажают, причиняя сим урон.
К сожаленью, мы и сами отступаем от Христа,
Должники пред Небесами — ни молитвы, ни поста.
В дни воскресные ленимся
Помолиться в храм сходить.
Если впредь не изменимся,-
Строго будут нас судить
К покаянию Спаситель призывает всех людей,
Но не дремлет искуситель — строит козни лиходей.
Соблазнительны уроки под личиною благой
Преподносят лжепророки, ставши демонам слугой.
Лжеученьем оскверняют все священные места,
Православных обвиняют и клевещут на Христа.
Нам дарована однажды жизнь в юдоли сей земной,
Чтоб стремился к Богу каждый,
Связь порвавши с сатаной.
Чтоб пришли на покаянье все земные племена
И, отринув злодеянья, обновились бы сполна.
Только в Церкви Православной
Есть спасенье для людей.
Свой удар направил главный
В сердце Церкви лиходей.
Православье уничтожить он стремится все века,
Но исполнить сам не может — не дано ему пока.
Секты, ереси, расколы восстают из года в год.
Помогают «протоколы» одурманивать народ. 1)
Экстрасенсы, лжепророки, чародеи, колдуны
Назначают часто сроки страшных бедствий и войны.
Опасайтесь доверяться лжевождям и лжеврачам.
Враг умеет притворяться —
Бойтесь верить тем речам.
Только пастырям усердным свою душу открывай,
Будь и сам ты милосердным, лепту бедным подавай.

Поздравления с 90-летним юбилеем (2014 год)

ПО СТОПАМ ИДЯ ХРИСТА

Все напасти и страданья
Пей, как сладкое вино.
Время плача и рыданья
Для спасения дано.
Орошай слезами ложе,
О грехах своих рыдай,
Ведь душа всего дороже -
Меньше плоти угождай.
Пусть капризная утроба
Не чуждается поста,
Подвизается до гроба,
По стопам идя Христа.
Время краткое земное
На безделье не меняй,
Сердце, гордостью больное,
Ко смирению склоняй.
Поношенье, укоренье
Как целебный пей бальзам,
Шли Творцу благодаренье -
Внемлет Он твоим слезам

Отец Виссарион на прогулке

ПОГОСТИЛ, ЧАС ДОМОЙ ВОЗВРАЩАТЬСЯ

Скоро с вами я буду прощаться,
Дорогие собратья мои.
Погостил, час домой возвращаться
И с отчетом предстать Судии.
Расставаться пора с белым светом,
Уходить в мир далекий, иной
И явиться пред Богом с ответом -
Отчитаться за жребий земной.
К сожаленью, мне стыдно и страшно
Покидать навсегда белый свет:
Согрешил я пред Богом ужасно,
Свой нарушил священный обет.
Прихожу со слезами в объятья
К вам с нуждою своею большой:
Помолитесь о грешнике, братья,
Чтобы мне не смутиться душой.
Предстоит неизбежна дорога
В мир загробный - далекий, иной.
Помолитесь, прошу, ради Бога,
Чтоб Он милость свершил надо мной.

В храме на молитве

О ВРЕДЕ ТЕЛЕВИЗОРА

С духовными чадами

ПОКАЙТЕСЬ

Покайтесь, грешники, покайтесь
Чистосердечно пред Христом
И впредь грехом не увлекайтесь,
Смиряя плоть и дух постом.
Обет крещенья соблюдайте,
Идя тернистою тропой,
Молитесь, плачьте и рыдайте,
Как пред Христом рыдал слепой.
Долги пред Богом сознавайте,
Предвидя вечности порог,
Тщеславью места не давайте,
Стирая в прах гордыни рог.
Пречистой Деве подражайте,
Любовь к Спасителю храня,
Смиреньем злобу отражайте,
Боясь геенского огня.
Господь зовет на покаянье
Своею благостной рукой,
За слезы, труд, благодеянья
Дарит отраду и покой.
Того, кто о грехах рыдает
И крест безропотно несет,
Господь простит, и оправдает,
И от геенских мук спасет.

Последние годы жизни отца Виссариона

ПАМЯТКА

Прежде чем зайти в собор,
Головный сними убор,
Злые мысли отгони:
Не нужны тебе они.
Никого не осуждай,
Помощь нищему подай,
Поставь свечку и потом
Осени себя крестом.
Богомыслие храни,
Лень подальше прогони,
Душой с Богом примирись,
О всем мире помолись.
Богомольцев не толкай,
К чину в храме привыкай,
Не гляди по сторонам:
Неполезно это нам.
Хоть старушка, хоть девица
Не посматривай на лица,
Очи в землю опусти,
О грехах своих грусти
Со смиреньем, как мытарь
На святой взирай алтарь,
Где Дух Божий обитает,
Слушай пение и службу,
Разорви с бесами дружбу
Козни их не принимай.
Слову Божьему внимай.
И скажу я от души,
Храм оставить не спеши,
Стой на службе до конца,
Слушай проповедь отца,
Приложись потом к Кресту,
Обещанье дай Христу,
Что исправиться намерен,
И пребудь обетам верен.
Время даром не губи,
Службу Божью полюби.
И пока душа в груди,
На молитву приходи.

НАСТАВЛЕНИЕ ДУХОВНЫМ ЧАДАМ

Пролетает скоротечно
Жизнь земная, как в гостях.
Прекращайте жить беспечно
И коснеть в своих страстях.
Крест безропотно несите,
Как велит Святой Закон,
Свыше помощи просите,
У святых молясь икон.
Без молитвы и смиренья
И полезного труда
Нет надежды на спасенье
В День всеобщего Суда.
Мудрым девам подражайте,
Ожидавшим Жениха,
Лень молитвой отражайте,
Бойтесь праздности греха.
Покаянье приносите
За погрешности свои
И прощение просите
У Владыки-Судии.
Свое сердце очищайте
От пороков и страстей
Зреть «сеансы» прекращайте
Под предлогом новостей
Обличенье принимайте,
Как целительный бальзам,
Сострадаючи, внимайте
Нищих просьбам и слезам.
Жизнь мгновенно пролетает
На высоких скоростях.
Демон страсти нагнетает
Всем на жизненных путях.
Вражьи козни познавайте,
Бойтесь злобе доверять,
Места лени не давайте,
Чтоб души не потерять.
Душегубца побеждайте
И молитвой, и постом,
Помощь свыше ожидайте,
Подаваему Христом.
Со смирением молитесь
За мирян и чернецов,
К службе Божией стремитесь,
Чтите пастырей-отцов,
Кои души полагают
За духовных чад своих,
Всем спасаться помогают,
Кто хранит советы их;
Указуют путь-дорогу
В благодатные края,
Чтоб они стремились к Богу
От земного бытия,
Чтоб слезами покаянья
Грех омыли дочиста
И благие воздаянья
Обретали у Христа.

Остапенко Василий Евстафьевич (в миру), родился 19 марта 1924 года в селе Сенча Полтавской области Украины. Во время Великой Отечественной войны из Украины был угнан фашистами в неволю и прошёл суровую школу концлагерей с 3 октября 1942 на железно-рудной шахте в Германии, где и подорвал серьёзно своё здоровье. Был освобожден 29 марта 1945 года, по другим данным бежал из плена. Вернулся в Россию. Поступил в Троице-Сергиеву лавру, 10 апреля 1957 года был пострижен в монашество с наречением имени в честь преподобного Виссариона Великого, чудотворца Египетского, в трапезном храме Троице-Сергиевой лавры. Был рукоположен в сан иеродиакона, а затем — в сан иеромонаха. С 1970 по 1973 год проходил послушание в Пантелеимоновом монастыре на святой горе Афон. Был возведён в сан игумена. Скончался 12 марта 2015 года, на 91-м году жизни.